- Подробности
-
Категория: Блог
-
Создано 28.03.2010 18:29
-
Автор: Administrator
В настоящее время усиливается интерес к иррациональному, то есть к тому, что лежит за пределами досягаемости разума и недоступно постижению с помощью известных рациональных средств, в том числе и пяти материальных органов чувств. И параллельно этому все более укрепляется убеждение в том, что наличие иррациональных пластов в человеческом духе порождает ту глубину, из которой появляются все новые смыслы, идеи, творения. Взаимопереход рационального и иррационального - одно из фундаментальных оснований процесса познания. Однако значение внерациональных факторов не следует преувеличивать, как это делают сторонники иррационализма.
Философы, и естествоиспытатели давно пришли к выводу, что ничто в этом мире не существует само по себе, вне связи с другими предметами и явлениями. Связи эти могут быть сильнее или слабее, более или менее разнообразными, но они всегда существуют и определяют динамичность этого мира: и физического мира, и мира мифических образов, так же мира человеческих отношений. В естественных условиях эти связи достаточно богаты и нередко способны взаимно отрицать друг друга, создавая предпосылки для двойственности переживания, когда один и тот же объект вызывает у человека одновременно противоположные чувства, напр. любви и ненависти, удовольствия и неудовольствия; одно из чувств иногда подвергается вытеснению и маскируется другим. Характер и особенности связей нередко имеют определяющее значение для понимания смысла того или иного предмета или явления. Один и тот же предмет - яблоко - имеет совершенно различный смысл в зависимости от того, находится ли оно перед вами на блюде, привлекательное и вызывающее аппетит, как на картине Сезанна; или оно помещено на голову сына Вильгельма Телля и он должен сбить его стрелой, не задев сына; или это яблоко, которое Ева протягивает Адаму; или это яблоко, которое падает на голову Ньютона. Различие определяется не свойствами самого яблока, а особенностями его взаимосвязей, реальных или потенциальных, включая воображаемые, образные с другими предметами и явлениями. Для человека, существующего в контексте определенной культуры, роль таких ассоциативных связей особенно велика, и они могут сосуществовать одновременно, многократно пересекаясь и делая картину мира чрезвычайно богатой и не повторимой. Вот почему в некоторых, так называемых «мистических» концепциях, основное внимание уделяется именно взаимодействиям, связям между предметами и явлениями. Где образ необходимо связать с его проявлением в материи, и язык на котором написаны многие манускрипты называют языком ветвей, где каждый объект материального мира имеет свой духовный корень. И изучение этих книг, позволяет увидеть связь между объектом и его образом, этим самым соединяя в себе, рациональное с иррациональным, без всякой двойственности толкования.
Ведь левое полушарие из всего обилия реальных и потенциальных связей выбирает немногие внутренне непротиворечивые, не исключающие друг друга, и на основе этих немногих связей создает однозначно понимаемый контекст. Прекрасным примером такого контекста является текст хорошо написанного учебника по естественным наукам. В основе этого контекста лежит установление однозначных причинно-следственных отношений между предметами и явлениями. Благодаря однозначному контексту достигается полное взаимопонимание между людьми в процессе их деятельности, и потому формирование этого контекста так тесно связано с речью. Однозначность обеспечивает также логический анализ предметов и явлений, последовательность перехода от одного уровня рассмотрения к другому. При этом все остальные связи, способные усложнить и запутать картину, сделать ее менее определенной и, упаси боже, внутренне противоречивой все эти связи безжалостно усекаются. Такая аккуратно подстриженная под машинку логического мышления картина мира является уже не картиной в полном смысле этого слова, а моделью, однако моделью удобной в обращении. Все школьное образование в условиях западной цивилизации направлено на скорейшее формирование у человека однозначного контекста, на развитие левополушарного логического мышления. А свойства прямой логики таковы, что человек не сделает и шага ели не видит прямую выгоду. См. видео "Вузы готовят марионеток"
Правое полушарие занято прямо противоположной задачей. Оно "схватывает" реальность во всем богатстве, противоречивости и неоднозначности связей и формирует многозначный контекст. Примером такого контекста является чтение книги Зоар. Пример, адресуется к внутреннему опыту каждого человека. Всем нам, наверное, знакомо ощущение как бы озарения, когда вернувшись в обыденность, после яркого и личностно значимого постижения, мы пытаемся его пересказать, чтобы передать свои от него ощущения. И с удивлением обнаруживаем, что, хотя мы ясно помним его во всех деталях, при пересказе ускользает что-то важное, причем не только от слушателей, но и от нас самих. То, что мы способны выразить в словах, является лишь бледной тенью, скелетом того, что мы действительно видели. И дело не в том, что нам не хватает слов. А дело в том, что не удается передать в словах тот многозначный контекст видения, который формируется обилием пересекающихся связей между его отдельными образами. Потому что Речь, если она не поэтическая или аллегорическая, принципиально не предназначена для передачи и выражения такого контекста, поскольку строится по законам левополушарного мышления. Именно поэтому "мысль изреченная есть ложь" или чем длиннее комментарий, тем он запутанней.
Это относительно так же и мифам. Первые попытки рационально истолковать мифы были связаны с пониманием их как аллегорий. В мифах видели иносказания, поучения, уподобления, намеки. При таком отношении к ним богатство содержания мифов кажется поистине неисчерпаемым. Ярким примером подобного подхода было отношение к мифам основоположника методологии опытного знания Ф. Бэкона. В трактате "О мудрости древних" он изложил многие античные мифы и собственное понимание скрытой в них мудрости. Он писал, что она представляется ему "подобной плохо отжатым виноградным гроздьям, из которых хотя и выжато кое-что, однако самая лучшая часть остается и не используется".
С открытием Америки, представилась возможность исследовать быт североамериканских индейцев. Это дало возможность сравнивать мифы народов, живущих в различных частях света. Содержание мифов уже не воспринималось как что-то случайное. Все чаще внимание привлекала похожесть мифов, закономерный характер их возникновения в древности. Миф можно рассматривать как "божественную поэзию". И если понимать мифологию символически, т.е. не иносказательно, не историко-психологически, а образно, тогда в мифах открывается единство общего и особенного, общественного и индивидуального. Ну а если пойти еще дальше в область ощущения, тогда мифологические сказания, раскрываются непосредственно внутри постигающего, тогда сами по себе, они не не обозначают что-то, а существуют независимо и лишь ты своим ощущением открываешь эту реальность. То, о чем в них идет речь, несомненно когда-то существовало, это делает мифологию универсальной и бесконечной, качественно своеобразной и символичной. Мифология – это сознание действительного.
Раз мы уж зашли так далеко, то взглянем и на религию «мифологическим сознанием». Кто такой Творец? Творец – это мое внутреннее ощущение высшей для меня ступени, возвышенного состояния, как я способен себе его представить.
Каждый раз, когда я меняюсь, я по-новому рисую себе Творца. Поэтому Он называется Бо-рэ (приди и увидь).
Мы должны понять, что тут нет ничего абсолютного и неизменного. Все зависит от понимания, постижения и восприятия человека.
В реальности нет вечных и неизменных истин - она все время меняется, и нам нужно быть к этому готовыми.
То, что было черным, станет белым, и наоборот! Изменится все отношение, оценка и взгляд на вещи.
Нам кажется, что получается какая-то шаткая система, под которой нет основы. Но с другой стороны, это как раз дает нам новую и совершенно уникальную основу, которая называется верой выше знания.
То есть невозможно в эгоистических желаниях получить никакого прочного знания, как железного закона, который никогда не изменится.
И это толкает человека вперед, заставляя искать для себя какую-то твердую почву!
А твердая основа начинает раскрываться только в духовном, именно в вере – т.е. в силе отдачи, а не в силе получения.
В таких фактах, которые находятся выше моего разума и чувства – на ступени отдачи, (Бины).
И там вдруг выясняется, что нет вещей, которые отрицают друг друга в противоречии.
Все становятся частями одного совершенного целого: и Фараон, и Творец, и человек, и змей, - соединяясь и восполняя друг друга.
Это совершенство и раскрывается человеку как жесткая, незыблемая основа для всех его действий.
