Ветхозаветное законодательство
В Ветхом Завете, в Пятикнижии, мы встречаемся как с записями отдельных законов, так и с целыми сводами.
Исследователи Библии выделяют в Пятикнижии несколько сводов законов и говорят о том, что законы, имеющиеся в первых книгах Библии, образовались в разное время и в различной социально-духовной среде24. Одним из признаков, по которым в Пятикнижии выделили несколько подобных сборников, является наличие делимитаторов начала и конца.
Древнейшим библейским законодательным сборником считается Книга (Свиток) завета (Исх. 21, 1—Исх. 23, 19), выделенный библеистами на рубеже 19-20 вв. Название этого сборника проистекает из слов автора книги Исход о Моисее, который читал книгу завета народу (Исх. 24, 7). Книга завета содержит около 60-ти статей законов, постановления профанного характера в нем предшествуют сакральным постановлениям и составляют около двух третей всего объема. Предписание, касающееся единобожия, встречается в этой книге фактически только один раз: «Приносящий жертву богам, кроме одного Господа, да будет истреблен» (Исх. 22, 20). С противодействием идолопоклонству можно связать и запрет варить козленка в молоке матери его (Исх. 23, 19), поскольку, как показали находки в древнем Угарите, такова была культовая практика ханаанеев25.
Любопытно еще одно постановление в 28 стихе: «Элогима (в русском переводе—судью) не злословь, и начальника в народе твоем не поноси». В Ветхом Завете словом «Элогим» называется не только Бог, но и судья (в прямом смысле этого слова). Яркий пример тому—81 псалом: «Бог стал в сонме богов; среди богов произнес суд. Доколе будете вы судить неправедно и оказывать лицеприятие нечестивым?». Также и в Исх. 21, 6. Судьи представлены здесь как представители Бога на земле, как исполнители Его воли, подотчетные Ему. По словам Й. Вейнберга, подобное сопряжение Божества и человека говорит «о восприятии Бога как «Бога близкого», непосредственно и постоянно причастного к делам человека»26.
В Книге завета очень скупо говорится о жертвоприношениях и не упоминаются священники как их исполнители. Празднование субботы не имеет в нем сакрального объяснения, а чисто человеческое, бытовое, как простая необходимость отдыха.
В целом Книгу завета датируют домонархическим или раннемонархическим периодом.
Учение о жертвоприношениях (Лев. 1-7) и Учение о ритуальной чистоте (Лев. 11-15), выделенное О. Кайзером, имеет религиозный характер и отличается высоким уровнем юридического мышления. Учение о жертвоприношениях включает в себя постановления о приносящих жертвоприношения и о совершающих их, т.е. священниках. В Учении о ритуальной чистоте также производится очень четкое разграничение на священников и не священников. Эти своды датируются эпохой перед вавилонским пленением, либо временем самого вавилонского плена.
Кодекс святости (Лев. 17-26), получивший свое наименование в 1877 г. от немецкого библеиста Э. Клостермана, содержит несколько комплексов, включающих сакральные и профанные законы, сформулированные аподиктически или казуистически. Свое название он получил от часто (11 раз) встречающегося в нем призыва к святости—«Святы будьте, ибо свят Я Господь, Бог ваш» (Лев. 19, 2). Большую часть Кодекса святости занимают сакральные законы. Этот кодекс датируют 6-5 в., относя его к священнической среде вавилонского пленения или гражданско-храмовой общины начального периода.
Свод законов Второзаконие (Втор. 12-26) состоит из трех блоков законов: сакрального блока, центрального блока, включающего в себя законы о суде, о царе и о пророках, и профанного блока. Постановления Второзакония отличаются гуманистическим характером. Этот свод датируют серединой—второй половиной 7 в. и связывают его возникновение с политической и интеллектуальной элитой дворца и храма в Иерусалиме.
Библейское законодательство, как и законодательство Древней Месопотамии, не стремится охватить все возможные правовые ситуации. Однако используя внебиблейские правовые памятники, мы можем правильнее понять реалии, отраженные в Ветхом Завете, и точнее интерпретировать библейское законодательство. Это может касаться, например, вопросов, касающихся законного брака и развода.
В целом законодательства Библии и Древней Месопотамии имеют вполне очевидные параллели. Так, в Свитке завета такие параллели составляют около половины от законоположений. Однако в Библии мы не имеем дело с механическими заимствованиями. Богодухновенный автор использовал внебиблейское законодательство так, чтобы отразить библейские приоритеты27. Библейское законодательство имеет особое идейное значение, особое истолкование. Обратим внимание на главные идейные особенности библейских законов.
